Лисий хвост, или По наглой рыжей моське - Страница 83

Даже единственная отрада, на которую я возлагала столько надежд, и та повернулась ко мне задом. Радостный, как щенок, которого выпустили из загона поиграть, Нелли ехал рядом с отцом, то и дело преданно заглядывая ему в лицо. Первое время это меня настолько бесило, что я едва сдерживалась, чтобы не сказать гадость. Мой мальчик, который столько времени скрашивал невеселые дни, поддерживал и заботился, который стал мне так дорог, – отвернулся, найдя себе нового друга. Или же я была для него просто отдушиной?..

Неизвестно, сколько еще я бы предавалась этим недобрым размышлениям, но Хельвин в какой-то момент поравнялся с Рейваром, чтобы уточнить дорогу. И мне удалось рассмотреть довольное лицо Нейллина, светящееся от счастья.

– Хочешь – садись ко мне, – предложил он, улыбаясь. – Облокотишься на меня спиной, полегче будет. А то тебя вперед перевешивает!

Ну что с мальчишки взять? А вот с какой стати полукровки довольно улыбаются, непонятно.

Вместо того чтобы пререкаться, я выпятила грудь вперед, хорошенько ее осмотрела и выдала:

– Скорее уравновешивает… – Немного помолчала, а потом встала на стремена, демонстрируя: – Хвост!

Который, кстати, я постоянно отсиживала. Но, честное слово, это сущая мелочь по сравнению с тем, что мне приходилось испытывать, когда каждый проезжающий мимо так и норовил дернуть за него, мирно лежащий на моих коленях.

Еще я вдоволь насмотрелась на местный быт. Наш отряд двигался по основной дороге в сторону замка, вдоль которой стояло несколько деревень. К моему удивлению, они оказались очень чистенькими, без тех нелицеприятных ужасов, которые так любят описывать в наших с Каем любимых книгах фэнтези. Никаких забулдыг вокруг и грязных луж с крутобокими свиньями. Опрятные домики, стоявшие довольно далеко друг от друга, каждый с садом и огородом, в это время года радующим взор разве что редиской и луковыми стрелками. Чистые (насколько это возможно в таком возрасте) детки спокойно бегали по улице, беспородные псы лениво смотрели нам вслед. Кое-где на лавочках сидели старушки, куда же без них. На шум из дома выглядывали женщины в разноцветных сарафанах.

В одном из таких теремков мы и остановились – напиться и просто отдохнуть. Большинство полукровок расположились в саду, а мы с Нейллином пошли в дом. Там нам предложили квас, пироги и ту самую редиску. Но пока я выбирала самый вкусный пирожок, пытаясь отличить капустную начинку, которую просто терпеть не могу, от творожной и мясной, всё съели без меня.

– Можно подумать, ее не кормили! – возмутился Хельвин, когда я во всеуслышание заявила, что они проглоты.

– У меня растущий организм, мне витамины нужны!

– Кто?

– Вот! Не знаешь, неуч, не говори.

Через полчаса, поблагодарив хозяев, мы двинулись в путь. На прощание полненькая женщина всучила мне полотенце, в которое были завернуты редиска и пирожки. Думаю, столь бурного выражения радости еще никто в своей жизни не видел. Даже Вареник улыбнулся, наблюдая, как я прыгаю и обнимаю добрую тетеньку.

Пока я держала свое богатство, решая дилемму, как бы и узелок не отдавать, и умудриться с занятыми руками на коня залезть, меня в седло опять-таки забросили. Я была совсем не против помощи, но для проформы решила осадить наглеца, облапавшего мою попу, и вдарила по загребущим ручонкам хвостом. Вообще-то не особенно сильно, все равно что моих котов веником гонять – не больно, но обидно. Только месть за это была страшной – меня схватили за кончик пятой конечности и, слегка сжав, резко провели против шерсти. Я в седле подпрыгнула, как от разряда током. Чуть всю свою редиску не растеряла!

А Вареник довольно ухмыляется. Вот уж действительно: сделал гадость – себе радость. Как все-таки неприятно быть по ту сторону пакости.

Всю дорогу мне приходилось игнорировать присутствие Рейвара. Я избегала не только смотреть на него, но даже думать о нем. Стоит мыслям коснуться этого ушастого интригана, как они мигом сворачивают не в ту сторону, а в груди поселяется огненный ежик, колющий меня изнутри, душащий, недовольно фырчащий. Из-за этого я злилась на себя, влюбленную курицу, и на него – зловредного типа, который выражается какими-то непонятными словами, порождая тем самым совершенно ненужные надежды.

Ух, как меня это бесило! Его, видите ли, ко мне тянет… тянет его. Как же хотелось головой стукнуться! Я не понимаю, что может означать эта фраза, насколько его ко мне тянет, зачем, как давно? И вообще, почему мне кажется, что он сам недоволен этой тягой?

Я, допустим, тоже знаю, что есть всякую дрянь быстрого приготовления из разряда «просто добавь воды» жутко вредно. Но иногда дома, когда никого нет, завариваю себе макарошки и быстренько съедаю, наслаждаясь каждым сантиметром этих мучных кудрей. Потом тщательно проветриваю помещение и несколько раз проверяю, не забыла ли выбросить упаковку. Не дайте боги, родительница обнаружит – крику поднимется! Не преминет напомнить, что у меня больной желудок, и вообще: «Как ты можешь есть эту дрянь?! Лучше бы нормальных макарон наварила. С сыром и котлеткой».

Вот честно, чувствую себя этими самыми макарошками. Вроде питаться ими вредно и несолидно, но иногда так тянет на эту гадость!..

Скотина!

Вот под такие мысли я и грызла редиску, прибрав пирожки подальше, – еще пригодятся. После этого меня буквально накрыло хорошее расположение духа, отчего потянуло на разговоры. Так как ближе всех оказался Хельвин, он и попал под раздачу:

– Странное село, чистенькое такое. Я думала, тут поля должны быть повсюду, а не леса.

Он посмотрел на меня, как на букашку неразумную, что к хвосту его коня прицепилась: